Эхо войны  |
«Мы шли с винтовками на танки» Первые поражения и победы Красной армии глазами ветерана
Приближается День памяти и скорби - самая трагическая дата в истории России XX века. 22 июня 1941 года для жителей страны Советов начались долгие дни и ночи, полные отчаяния, безвозвратных потерь, мужества, лишений, тяжкого труда и неиссякаемой веры в то, что враг будет сломлен. Тысячи выходцев из Коми ушли добровольцами на фронт. В наши дни осталось не так уж много свидетелей событий тех страшных лет. 90-летний сыктывкарский ветеран Великой Отечественной войны Александр Никандрович Кичигин относит себя к многочисленной армии «чернорабочих» фронта - простых солдат, для которых четыре военных года слились в один нескончаемый и изнурительный бой. В преддверии скорбной даты корреспондент «МС» встретился с Александром Никандровичем, чтобы узнать, какими для него были первые месяцы войны.
Владивосток - Москва
В канун войны 20-летний Александр Никандрович уже считал дни до дембеля. Завершались три года его службы во Владивостоке в 132-й дивизии легко-артиллерийского полка. Естественно, Александр уже живо представлял, как вернется в Сыктывкар, встретится с друзьями-однокашниками. Но долгожданному свиданию не суждено было состояться. Внезапное нападение фашистской армии на СССР растянуло срок службы солдата Кичигина еще на четыре года.
«В первый день войны мы не осознавали всей серьезности произошедшего. На Дальнем Востоке вообще новости из центра воспринимаются как нечто, напрямую нас не касающееся», - вспоминает сегодня А. Кичигин. Поначалу, действительно, все происходящее вокруг скорее походило на обычные учения: военнослужащим было приказано в срочном порядке собрать рюкзаки с запасом белья и питания на три дня, а уже следующим утром солдаты и офицеры отправились на поезде к Хабаровску. В Хабаровске к эшелону присоединили вдвое больше вагонов с военными; длинный, многокилометровый эшелон тронулся в направлении Иркутска. Так, в первые дни войны по личному приказу Сталина с огромных просторов Дальнего Востока и Сибири набирали будущих защитников Калуги, Пскова, Ленинграда, Москвы...
С винтовками против танков
В те дни Красная армия несла потери неимоверные, страшные. За один день от роты, состоявшей из 100 молодых и крепких солдат, мог остаться жалкий десяток людей. Выживших в спешном порядке присоединяли к соседней роте или бригаде и вновь бросали в бой. Александр Кичигин стал свидетелем того, как многотысячная 105-я Тихоокеанская морская бригада буквально за неделю была почти подчистую уничтожена врагом. Кичигин оказался из тех немногих, кто выжил в страшной «мясорубке» и кого перевели в 110-ю Стрелковую дивизию, а через три месяца оставшихся бойцов присоединили к народным ополченцам. Была сформирована 84-я Дивизия народного ополчения - историческое войсковое соединение, сохранившее свое название вплоть до конца войны.
К ноябрю 41-го дивизию, в которой воевал Кичигин, перебросили под Москву. Уже тогда было очевидно - советские войска не в состоянии противостоять фашистской военной машине. «Что мы могли сделать против вооруженной до зубов армии? Нам выдали винтовки времен гражданской войны, а немцы на нас шли с автоматами, пехоту давили танками», - делится воспоминаниями А. Кичигин.
Пять фляжек спирта на брата
Соотношение сил было не в пользу Красной армии. Под Москвой к уже успевшим повоевать солдатам присоединяли ополченцев, в основном коренных москвичей. «Из Москвы присылали интеллигентов: учителей, инженеров, архитекторов, даже московских чиновников. На них смотреть было больно, до того они казались растерянными и напуганными. Винтовку-то держать не умели, но им хватало ума не лезть на рожон», - продолжает рассказ А. Кичигин.
Армию интеллигентов «разбавляли» добровольцами из Узбекистана. В отличие от москвичей, уроженцы солнечной республики погибали быстро и целыми аулами. «Они чаще всего умирали по собственной глупости, как будто не понимали, где находятся. Вылезали из окопов, оглядывались в разные стороны. Немецкие снайперы их отстреливали, как в тире», - говорит Александр Никандрович. К тому же большинство узбеков не владело русским языком. Приказы командира им приходилось объяснять жестами, которые, впрочем, они не всегда верно истолковывали. Языковой барьер становился все более непреодолимым из-за повального пьянства. На фронте спирт был единственным средством поднятия боевого духа, однако почему-то именно узбекские бойцы особенно быстро пристрастились к крепкому зелью. «У любого солдата на ремне висела фляга с водкой или спиртом, но у узбеков я видел по три или даже по пять фляжек», - смеясь, рассказывает Александр Никандрович.
Солдат лейтенанту не начальник, но советчик
С первых дней войны по всей стране стали проводиться трехмесячные курсы подготовки младшего офицерского состава. Учеба особенно привлекала только-только оперившихся выпускников школ. 17-летние мальчишки радовались возможности попасть на фронт сразу же в офицерском звании. Однако на передовой мальчики с лейтенантскими погонами быстро понимали, как далеки были их представления о войне от жестокой реальности. Роту, в которой служил солдат Кичигин, в ноябре 41-го возглавил 18-летний младший лейтенант Анатолий Грузинский. Конечно же 20-летний Александр Кичигин, отслуживший в армии и успевший повоевать, сразу же был замечен командиром.
«Он попросил меня во время боя находиться рядом с ним. Без моего совета, никогда не принимал решений. Я немцев уже немного знал и понимал их тактику. Если мой опыт хоть как-то помогал нашему лейтенанту, то это хорошо», - считает Александр Никандрович. Впрочем, подобная практика широко применялась на фронте.
Смотрите, немцы пляшут
К началу Московской битвы Гитлер был абсолютно уверен в скорейшем взятии столицы. На передовую немцы направили солдат, которые победным маршем должны были войти в Первопрестольную. Это были высокие, спортивного телосложения красавцы. Фюрер планировал, что немецкая армия войдет в Москву при полном параде, поэтому солдаты воевали, так сказать, налегке: в парадном кителе, при орденах, в белых перчатках. «Наши окопы находились в трехстах метрах от немецких траншей. Я даже видел, как на солнце сверкали кресты на форме у немцев», - рассказывает Александр Кичигин.
Но огромная дивизия арийских красавцев столкнулась с неожиданным противником - 40-градусным морозом. Утром морозного дня Александра Кичигина разбудил крик сослуживца: «Смотрите, немцы пляшут». Все происходившее в немецких окопах со стороны действительно напоминало пляски: солдаты ритмично размахивали руками, забавно перепрыгивали с ноги на ногу, обнимались. Но в бинокль было четко видно - таким образом они пытались... согреться.
В отличие от немцев, советские солдаты в оперативные сроки были обеспечены зимней формой. «Нам выдали овечьи тулупы, валенки и шапки, но мы даже в этом замерзали. Немцы в своих парадных кителях были обречены. Мороз их погубил, я в этом уверен», - убежден Александр Никандрович.
Возвращение
История все расставила по своим местам. Под Москвой немцев погубил не мороз, а бескомпромиссная тактика Георгия Жукова и сталинский приказ «Ни шагу назад!», четкому исполнению которого способствовали заградотряды. Солдат Кичигин чудом уцелел в кровавой бойне. И впоследствии неоднократно спасался от верной гибели или тяжелого ранения. Московская битва была лишь началом его долгого фронтового пути. Александр Никандрович участвовал в сражениях за Ржев, Вязьму, жарким летом 43-го бился на Курской дуге. В Белоруссии участвовал в освобождении Минска, городов Барановичи и Гродного, далее через Польшу его дивизия дошла до Кенигсберга (ныне Калининград - «МС»). Долгожданную победу Александр Кичигин встретил в самом сердце Кенигсберга - на площади имени трех маршалов (бывшая Гитлер-платц).
В мирной жизни Александр Кичигин быстро нашел работу по призванию, устроился по доармейской специальности - мастером фотодела. Впоследствии благодаря своей профессии он познакомился со многими жителями Сыктывкара и первыми лицами республики. Сейчас в свои 90 лет Александр Никандрович полон сил и энергии. Застать его дома очень сложно, поскольку все дни напролет долгожитель проводит на улице - гуляет по городу, любит посидеть в парке. Его нередко можно увидеть на трибунах стадиона, он заядлый болельщик. А 22 июня Александр Кичигин, как всегда, наденет ордена и принесет две гвоздики к Вечному огню. Алиса Козлова
| добавить комментарий |
|
ПОИСК ПО САЙТУ 
