Лицом к лицу  |
Оньо Лав: «Финны неравнодушны к русской культуре»
В Финляндии, Эстонии, Венгрии учится немало наших земляков. Коми студенты и аспиранты изучают в родственных странах разные науки. Полгода провел в финском Турку работающий над диссертацией в Институте языка, литературы и истории КНЦ УрО РАН 39-летний Слава Степанов, или, как он предпочитает называть себя по-коми, Онь\ Лав. Мы уже писали об этом уникальном полиглоте из Перми, который в совершенстве знает около двух десятков языков (№ 17 (7296) от 26 апреля 2007 года). Недавно молодой ученый вернулся из Финляндии.
- Сложно ли было попасть на стажировку в Финляндию, и что для этого нужно нашему студенту или аспиранту?
- Чтобы попасть в Финляндию, следует прежде всего получить приглашение из какого-то финского учебного или научного центра. Это может быть университет или институт. Разумеется, такое приглашение пришлют только в том случае, если информация о твоем существовании, способностях и возможностях достигнет ведущих сотрудников этих центров и вызовет у них интерес. Чаще всего подобная информация попадает к финнам через тех коллег, которые уже известны финнам и поддерживают с ними контакт. Ну затем, конечно, следует вытерпеть бюрократическую процедуру оформления документов. А далее все просто: сел в поезд и поехал.
- Как ты жил все эти месяцы в Турку?
- Практически все время ушло на учебу, знакомство с западной литературой по специальности и научной работой. Так что по большому счету страну я видел в пределах тех кварталов, где жил и трудился. Поселили меня в интернациональном районе Халинен, на берегу реки Аура, это в получасе ходьбы от университета. Комната в трехкомнатной квартире со всеми удобствами. При этом бытовое обслуживание там безукоризненное: по крайней мере за пять месяцев электричество не отключалось и вода не пропадала ни разу. Кстати, вода здесь настолько чистая, что ее можно пить прямо из крана.
Платили стипендию. Она, конечно, несравненно больше тех стипендий, что платят учащимся у нас, но, учитывая местные цены, весьма скромная. Финляндия - очень дорогая страна: буханка хлеба - или литр молока, к примеру, на наши деньги стоит около ста рублей, столько же - проезд в автобусе. Правда, по одному билету можно ездить два часа на любом городском маршруте.
Вообще Турку - городок маленький, жителей около 175 тысяч. В пределах города народ, похоже, передвигается в основном на велосипедах. Причем как летом, так и зимой. Потому, наверное, и пробок не бывает, хотя автомобили есть у всех. В городе, никого не опасаясь, обитают зайцы, белки, фазаны и прочая дичь. А вот бездомных кошек и собак на улицах нет. Дома опрятные, наличники чаще всего белые, причем окна в учреждениях моют если не каждый день, то достаточно регулярно. Зимой разбрасывают гравий, который при таянии снега собирают и хранят до следующего зимнего сезона. Нынешняя зима была исключительно снежная, это, как утверждают, довольно необычно для приморского Турку. Интересно, что многие финны даже в мороз не носят головных уборов, зато почему-то и в мае не спешат снимать перчатки… Весной повсюду сажают цветы, очень красиво. В этих краях почти беспрестанно дуют ветры, потому даже при довольно высокой температуре особой жары не ощущаешь.
- Много ли таких, как ты, российских финно-угров учится и живет в Финляндии?
- Российских финно-угров здесь не очень много. У нас на кафедре финно-угроведения их всего около десяти - в основном удмурты. Из коми языковедов стипендиатов давно уже не было. Ни в Турку, ни в Хельсинки. Сами финны удивляются, почему мы не проявляем инициативы и не пропагандируем коми язык и традиции нашего языкознания в Европе.
- Хотят ли остаться за границей наши студенты?
- Среди наших бывших студентов, насколько я знаю, одна девушка осела в Турку и трое постоянно проживают в финской столице. Девушки вышли здесь замуж, что вполне объяснимо: качество жизни тут на несколько порядков выше, чем в Коми. Понятно и недовольство нашего научного начальства по поводу «невозвращенок», но стоит ли в связи с этим прекращать обмен студентами и аспирантами? Те же удмурты и марийцы, к слову, активно продвигают свою культуру, в том числе и через оставшихся на Западе соотечественниц.
- Успел ли ты поездить по Финляндии или все время посвятил работе?
- Совершил три деловые поездки в Хельсинки, на путешествия по иным городам и весям времени не оставалось. От работы коллеги смогли меня оторвать лишь во второй половине мая: мы побродили по взморью и проехались на прогулочном катере вокруг шхер.
- Что тебя больше всего удивило в этой стране?
- Понятно, что люди. Помимо коренных жителей, финнов и шведов, здесь теперь живут африканцы, китайцы, японцы, иранцы и многие другие. На улицах бросаются в глаза пестрые национальные наряды приезжих с Востока. В отличие от Сыктывкара, глобализация здесь уже свершилась. Да, интересно, что мусульманки здесь ходят вполне по-исламски, и даже на уроках студентки сидят закутанные и в платках. А вот коренные финки, по всей вероятности, нисколько не испытывают влечения к нарядам, краскам и украшениям. Феминизм тут, похоже, зашел уже чересчур далеко. Сыктывкар в этом отношении намного приятнее глазу. С другой стороны мне показалось, что в Турку значительно больше детей, чем у нас. Говорили, что люди здесь не боятся заводить по два-три ребенка. Неприятно поразил вокзал в Хельсинки: бомжи, конечно, и у нас в избытке, но увидеть их в благополучной Финляндии было как-то странно.
- А как сами финны относятся к тому, что на их родине такое нашествие выходцев из Африки и Азии?
- Здесь всех с раннего возраста приучают к толерантности. Финны считают себя европейцами и стремятся соответствовать критериям просвещенности. Однако здесь, как и в других странах Европы, видимо, растет недовольство наплывом иммигрантов, по крайней мере популярность почвеннической партии «Настоящие финны» довольно быстро набирает вес.
- Сейчас в Суоми большое количество русскоязычных - наших бывших соотечественников? Их финны принимают теплее, чем африканцев, или, наоборот, - все, кто из России, для них преступники?
- Русских здесь, действительно, много. На улице и в магазинах русская речь слышна с удивительной регулярностью. Многие финны, особенно старшее поколение, знают русский язык; некоторые, узнав, что я из России, переходили на ломаный великий и могучий. Об отношении к России. Еще живы люди, потерявшие свои дома и собственность в результате войн с Советским Союзом. Поэтому некоторое предубеждение к восточному соседу сохраняется. О русской мафии тоже все наслышаны. Однако многие наблюдения говорят о том, что в целом отношение к нашей стране достаточно позитивное. Так, случившийся двести лет назад факт присоединения Финляндии к России оценивается весьма положительно. Все выступают за укрепление экономических связей между нашими государствами. И, наконец, финны неравнодушны к русской культуре. Помню, с каким воодушевлением большая группа финских студентов, с которыми я смотрел финал Евровидения, встретила выступление нашей певицы. Меня изумило то, что «Мамо» оказалась единственной песней, которой они хором подпевали.
- Ты сказал, что в Финляндии скучно. В чем выражается эта скука?
- Настроение, наверно, зависит от самого человека. Может, если бы я меньше работал и больше путешествовал, было бы веселее. Но в целом в Финляндии я чувствовал себя вроде как эмигрантом. Там явственно ощущалась другая цивилизация, строгая рациональная культура, основанная на своих ценностях и ориентирах. Российская культура намного более эмоциональна и, я бы сказал, иррациональна; отсутствие этой иррациональности почему-то вызывает ностальгию. И это несмотря на то, что финны относятся к нам, представителям родственных народов, с исключительным радушием и заботой.
- Ты мог свободно общаться с финнами на их родном языке?
- Поначалу было сложно воспринимать финскую речь на слух, поскольку здесь в быту все говорят на диалектах, очень отличающихся от литературного языка, который мы учим. Но с течением времени и к разговорной речи привыкаешь. По крайней мере, меня финны понимали, и я их понимал. Коренные языки в Турку - финский и шведский. Когда-то большинство было за шведами, но теперь они в подавляющем меньшинстве – всего 5 процентов, хотя вывески, как и у нас в Сыктывкаре, повсюду на двух языках. В финских школах шведский изучают как предмет, чиновники обязаны знать оба языка. Но простые финны потребность в этом не испытывают. Шведам же предоставлено право свободно пользоваться родным языком на всех уровнях. В городе есть даже шведский университет. Кроме того, на улицах слышна речь на многих других языках. При том в Турку, кажется, почти все владеют английским. Сами финны шутят, что инглиш, похоже, стал в их стране третьим, после финского и шведского, «отечественным» языком.
- То есть даже не все уроженцы Финляндии хорошо знают финский язык?
- Ну это как сказать. Конечно, литературный язык учат в школе, он представлен в СМИ, люди его признают в качестве своего национального языка. Но в быту народ пользуется диалектами. Молодежь предпочитает говорить на сленге. Национальный эпос «Калевалу» в оригинале почти не читают. В грамматических тонкостях литературного языка разбираются далеко не все. А, скажем, на Аландских островах - это автономная провинция Финляндии с шведским населением - финский язык практически не применяется. Так, я познакомился с молодым предпринимателем из этой автономии, приехавшим на континент специально для того, чтобы научиться говорить на ведущем официальном языке своего государства.
- Ты часто бывал в местной библиотеке. Чем она отличается от российских?
- Конечно, свободой: здесь прямой доступ читателей к книжным полкам, возможность свободного копирования, минимальный набор того, что нельзя вынести. На всех книгах штрих-коды, берешь книгу, снимаешь штрих-код и можешь нести домой. Многие жители Турку любят проводить время в библиотеках. Вечерами читальные залы городской библиотеки полны народу.
- Что стало результатом твоей работы в Финляндии?
- Результаты промежуточные. Сделал электронные копии старинных коми книг и уже раздал их здесь в Сыктывкаре. Познакомился с финскими коллегами. Много читал западной литературы по уральскому языкознанию. И, кстати, сделал вывод, что между российской уралистикой и зарубежной висит железный занавес: там до сих пор не в курсе, какие достижения имеются у нас, и наоборот. Мне кажется, пришла пора создать, наконец, какое-то общее исследовательское пространство, взаимно переводить научные труды и т.п. Что еще достигнуто? Ну, написал отдельные части диссертации, сдал несколько экзаменов, начал работу над обратным словарем коми языка, подготовил несколько статей для комиязычной Википедии...
- Ты вернешься в Финляндию снова?
- Да, в сентябре еду снова: доделывать словарь, дописывать диссертацию, искать новые материалы по истории коми языка. А потом зовут в Германию, учить коми-пермяцкому языку немцев.
- Нет ли сожаления о том, что твоя работа и твои способности востребованы в Финляндии, Германии, а на родине они никому не нужны?
- Печально, конечно. Но не обо мне одном речь. Коми наука, и филология в частности, переживает не лучшие времена. Сокращения в Коми научном центре, ликвидация финно-угорского факультета в университете, минимализация набора студентов на коми отделения, если таковые вообще сохранятся, в вузах Сыктывкара и Перми... К тому же отношения внутри нашего научного сообщества стали уже, мягко говоря, выходить за цивилизованные рамки. Реальное развитие коми языка требует координации усилий национальной интеллигенции, а при отсутствии таковой оно подменяется вереницей ни к чему не обязывающих официальных мероприятий. Хотелось бы, чтобы коми филологи в это сложное время осознали свою ответственность за судьбу родного языка, а наши руководители перешли, наконец, от разговоров о необходимости подготовки молодых кадров к конкретным делам. Иначе коми языкознание, некогда занимавшее в стране ведущие позиции и достигшее мирового признания, через пару десятков лет просто прекратит свое существование, а наш коми язык утратит одну из главных опор своего единства.
Беседовал Артур Артеев
| добавить комментарий |
|
ПОИСК ПО САЙТУ 
