Лицом к лицу  |
Михаил Рогачев: «Через ГУЛАГ в Коми АССР прошло более миллиона заключенных»
В этом году Россия отмечает 70-летие одной из самых скорбных дат в своей истории – высшего пика «сталинских репрессий». 30 июля 1937 года с санкции Политбюро ЦК ВКП(б) был подписан оперативный приказ НКВД № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». В соответствии с этим приказом с 5 августа 1937 года в СССР была начата массовая репрессивная акция по бессудному уничтожению «врагов народа», причем не только политических. В каждом регионе страны действовала своя «тройка». Все антисоветские элементы разбивались на две категории: наиболее и менее враждебные. Если первых расстреливали, то вторым давали сроки от 8 до 10 лет. Коми край в 1930-50-е годы стал одним из «островов» обширного архипелага ГУЛАГ, через который прошли сотни тысяч заключенных, а еще были ссыльные и спецпоселенцы. Почти десять лет темой репрессий занимается председатель правления Коми республиканского благотворительного общественного Фонда жертв политических репрессий «Покаяние», кандидат исторических наук Михаил Рогачев. С ним мы встретились накануне этой даты. - Михаил Борисович, сколько же жителей республики стали жертвами репрессий? - В оперативном приказе НКВД № 00447 заранее было определено, сколько в СССР надлежало выявить врагов - 269 тысяч, из них 77 тысяч подлежали расстрелу. Эти числа складывались из суммы «лимитов» по каждому региону. Для Коми АССР этот лимит был определен в 400 человек: 100 человек - подлежащих расстрелу, и еще 300 должны быть репрессированы. В других финно-угор- ских республиках он был намного выше. К примеру, в Марийской и Мордовской АССР по 1800 человек в каждой. Вроде бы непонятно, как это в Москве определили, какой регион более «заражен врагами», а какой – менее. Однако все становится ясным, если провести простейшую арифметическую операцию – разделить число «врагов» на численность жителей области или республики. И получится, что «засоренность» «врагами» в каждом регионе была примерно одинаковой - 0,1 – 0,15 процента населения. Такое вот «правосудие наоборот» - сначала определили «сверху» число преступников, а потом уже начали искать самих преступников. Однако во многих регионах местные власти просили увеличить «лимит врагов». В итоге «по приказу НКВД № 00447» были расстреляны и отправлены в лагеря более 600 тысяч человек. Надо заметить, что Коми АССР особым рвением не отличалась. По нашим данным, «тройка» при НКВД Коми по политическим статьям осудила около 400 человек. А еще ведь были и неполитические. Но стоит напомнить, что в рамках «операции по приказу НКВД № 00447» проводилась отдельная операция – по уничтожению заключенных лагерей. В Коми АССР она была значительно масштабнее, чем операция против местного населения, куда, впрочем, входили не только коренные жители, но и спецпоселенцы, ссыльные и высланные. Всего, согласно «расстрельным актам», были расстреляны 2517 заключенных, из них примерно половина была осуждена по политическим статьям. Большинство приговоров было приведено в исполнение в специально предназначенных для этого лагпунктах Кирпичный завод под Воркутой и Новая Ухтарка недалеко от Ухты. - На сколько лет или месяцев затянулся «пик репрессий»? - Операция планировалась на четыре месяца, но растянулась более чем на полгода. Пик репрессий пришелся на осень 1937 – весну 1938 годов. Однако надо иметь в виду, что в 1937-1938 годах репрессии не ограничивались только исполнением «приказа 00407». Эта операция была определена отдельным приказом и проводилась специально созданными органами – «тройками». Но ведь еще и в «обычном порядке» по политическим статьям весь год выносили приговоры и другие судебные и несудебные органы. В Коми АССР в эти два года, по нашим данным, число осужденных , в том числе и в рамках «приказа № 00447», составило 2 тысячи 60 человек, из них около полутора тысяч были заключенными, спецпоселенцами и ссыльными. - Фонд «Покаяние» - уникальное явление в масштабах страны. Ведь в таком объеме, как в Коми, работа по увековечиванию памяти жертв ГУЛАГа не проводится больше нигде в России. К тому же в Коми есть еще одна яркая особенность - это единственная в России государственная программа, финансируемая из республиканского бюджета. С чем это связано? - Безусловно, сказывается то, что наша республика поневоле стала одним из основных регионов СССР, куда ссылали и высылали на спецпоселение, где размещались лагеря. Через ГУЛАГовские лагеря в Коми АССР прошло более миллиона заключенных - политических и неполитических. Более ста тысяч человек были сосланы на спецпоселение. Это не только россияне. Получается, что мы перед всем миром ответственны за сохранение их памяти. Наверное, власть это понимает и более ответственно, чем в других регионах, относится к сохранению памяти о жертвах политических репрессий. Только не надо забывать, что начиналось все с обществ «Мемориал» в Ухте, Воркуте, Сыктывкаре и Сосногорске. И сегодня «мемориальское» движение в республике - заметная общественная сила. А фонду «Покаяние» - почти десять лет. Республиканской программы «Покаяние» сейчас формально уже нет, но государство продолжает финансирование мероприятий по увековечиванию памяти жертв политических репрессий. Главное, но не единственное из них - издание Коми республиканского мартиролога жертв политических репрессий «Покаяние». Издано восемь томов в десяти книгах. Они включают более 76 тысяч биографий репрессированных, 1192 документа, 66 текстов воспоминаний, 765 фотографий. Для нас очень важно, что ежегодно увеличивается число организаций и граждан, в том числе и иностранцев, помогающих фонду своими пожертвованиями. Это ведь один из показателей того, что мы делаем нужное дело. - В годы репрессий в Коми невольно «побывали» многие известные люди: писатели, философы, артисты, политики. Назовите несколько самых интересных из них. - В Абези похоронен выдающийся философ Лев Карсавин. В лагерях погибли святые митрополит Одесский Анатолий (Грисюк), епископ Рыльский Иоанн (Пашин), архимандрит Феоген (Козырев), иерей Владимир (Талюш), послушник Сергий Крестников. Среди отбывавших срок – известный украинский писатель Остап Вишня, выдающиеся геологи Н.Н.Тихонович, К.Г.Войновский-Кригер, историки академики М.А.Коростовцев и Ю.В.Готье, поэт Ярослав Смеляков, кинодраматург Алексей Каплер, актер Михаил Названов – всех не перечислишь. А вообще-то, мне не нравится этот часто задаваемый вопрос. Прямо какая-то «ГУЛАГовская Доска почета», предмет гордости. «А у нас столько-то академиков и народных артистов сидело. А у вас?» А кто вспомнит о сотнях тысяч «простых людей», безвинно оказавшихся в лагерях? Кто сможет сказать, сколько из сгинувших за колючкой могли бы стать выдающимися писателями, учителями, учеными, музыкантами? - В 1992 году вышел указ Ельцина «О снятии ограничительных грифов с законодательных и иных актов, служивших основанием для массовых репрессий...» Дела были открыты для журналистов и историков. Но в июле 2006 года министр культуры Соколов, министр внутренних дел Нургалиев и директор ФСБ Патрушев издали новый приказ о порядке доступа к делам реабилитированных. Теперь их могут читать только прямые родственники. Может быть, власти, вводя ограничение, считают, что не нужно больше поднимать тему репрессий? - Да кто их знает, чего они считают. Наверное, хотели как лучше, а получится… У нас государство всегда претендовало на право решать, что можно знать гражданину, а чего ему лучше не знать. Теперь может получиться так – дело на 20 человек, а ни у кого вроде родственников не осталось. И документы автоматически навсегда становятся секретными. И это при том, что, сколько мне помнится, указ Президента никто не отменял. Получается, что инструкция эта незаконна. И кто на это обращает внимание? - Как сказалось на жизни и экономике республики то, что именно здесь оказался один из центров ГУЛАГа? - ГУЛАГ создал промышленность Коми АССР. Весь уголь, вся нефть добывались лагерями. Перед войной почти вся электроэнергия производилась в лагерях, они же заготавливали около половины всей древесины. (правда, лесозаготовительные лагеря работали исключительно на ГУЛАГ). Именно узники лагерей построили Печорскую железную дорогу. Почти все современные города республики «выросли» из ГУЛАГа. В 1940 году всерьез рассматривался вопрос о переносе столицы Коми АССР в Ухту, центр Ухтижемлага, причем инициатива исходила от республиканских властей. Но тут началась война, и стало не до этого. - Но, может быть, с точки зрения власти, эти жертвы оправданны? Ведь вон сколько построили, дали стране нефть, газ, уголь, радий… ГУЛАГ - это, конечно, плохо, но учитывая реалии того времени, без использования принудительного труда заключенных освоить Север было невозможно… - А надо ли было его в то время так осваивать? Эта «ГУЛАГовская индустриализация» оплачена десятками тысяч жизней. Мы и сейчас не можем назвать точно число умерших заключенных. Бурная производственная деятельность лагерей приносила миллионные убытки, была бессистемной, непродуманной. Зачем было десять лет в нечеловеческих условиях добывать воркутинский уголь, если его невозможно было вывезти? Ведь железная дорога вступила в строй только в 1941 году. Зачем было добывать ухтинскую нефть, толком не разведав ее запасы? За 1929-1937 годы в Ухте было добыто чуть более 135 тысяч тонн нефти. А на Сахалине только за 1937 год – 355 тысяч тонн, в Средней Азии – свыше 840 тысяч тонн. И это далеко не самые крупные нефтепромысловые районы СССР. А то же железнодорожное строительство? Еще в 1929 году начали строить железную дорогу Пинюг - Сыктывкар, да так и не достроили. Надо ли было строить в то время города в Заполярье и Приполярье, если их невозможно было нормально снабжать? ГУЛАГ нанес огромный урон традиционной среде обитания коми. Велась бессистемная вырубка лесов, серьезно повлиявшая на экологию. В Коми крае фактически появилось «второе население». В 1939 году «официальное население» республики составляло 320 тысяч человек, а «лагерное» - 112 тысяч человек. Многие бывшие заключенные остались жить в республике. И среди них были не только бывшие политические, но и уголовники. Их-то как раз было больше. В итоге начала меняться демографическая ситуация. И это далеко не все негативные последствия «ГУЛАГовского прошлого», многие из которых мы не изжили и поныне. - Михаил Борисович, насколько нам известно, вашей семьи репрессии не коснулись. Откуда же такая страсть именно к этой теме? - А почему вы решили, что эта тема касается только тех, кто пострадал от политических репрессий? По этой логике Великая Отечественная война должна быть интересна только тем, чьи отцы и деды не вернулись с фронта. А вообще-то, это не страсть и не увлечение. Если бы я мог делать то, что мне действительно интересно, то написал бы две книги, которые, как мне кажется, были бы интересны не только мне. Первая - продолжение книги об истории Усть-Сысольска - о Сыктывкаре 1920-1950-х годов, и вторая - об истории Русской православной церкви в Коми крае. Только, боюсь, отдельные наброски так и не станут книгами. Потому что восемнадцать лет назад я, честно говоря, больше из любопытства, пришел на организационное собрание сыктывкарского «Мемориала», и Револьт Иванович Пименов предложил мне помогать репрессированным - как историку, знакомому с архивной работой. Сначала все больше искали документы, доказывающие применение политических репрессий и помогающие реабилитировать человека или семью, теперь – в основном о судьбах пропавших в лагерях и ссылке по просьбе родных. Я выслушал и прочитал не сотни – тысячи страшных историй. И если чем-то могу помочь в поиске, то должен это сделать. Теперь это уже обязанность, от которой никуда не деться – ведь люди мне верят. И большинство моих статей по теме политических репрессий «выросли» из конкретных историй. Но особенно хочу подчеркнуть - поиском занимаюсь вовсе не я один. Нас много – «мемориальцы» Ухты, Воркуты, архивисты ФСБ, МВД, Национального архива, архива загса... Я просто не могу назвать всех поименно. Беседовал Артур Артеев
| комментарии посетителей (всего: 1) |
| добавить комментарий |
|
ПОИСК ПО САЙТУ 
