Всякая всячина  |
Андрей Канев: «Эта пуля, скорее всего, предназначалась мне»
Сыктывкарский писатель Андрей Канев, чьи произведения публиковалисьв различных российскихи республиканскихжурналах, переводились на иностранные языки, недавно вернулся из Чечни. В составе сводного отряда илиции РК с марта по октябрь этого года он находился в «горячей точке». Наша беседа шла в основном на литературные темы,но в подтексте всегда оставалась командировка в кавказскую республику. - Андрей, что дают писателю поездки в Чечню? Разве о ней не все рассказано? - Нераскрытых проблем еще очень много. К сожалению, о них стараются не говорить в официальных СМИ. Долг писателя - рассказать о том, что он увидел. Признаюсь, что около пяти лет я не писал ни одной строчки прозы, только стихи - и то редко. Может, «выписал» все, что было накоплено в душе раньше. Работа в Чечне дала мне новый творческий толчок. Недавно я закончил роман «Смерть ночного волка», привез из командировки поэму и цикл стихотворений. «Горячая точка» помогла мне глубже понять человеческие взаимоотношения, заставила серьезнее думать о смысле нашей жизни, о смысле России и ее предназначении в мире. - Андрей, любой писатель, который обращается к чеченским событиям, немного политик. Насколько силен соблазн предложить в художественной форме свои политические рецепты решения проблемы? - Литератор, в первую очередь, должен говорить о душе, он должен по-настоящему любить свою Родину и страдать за нее, ему надо быть патриотом, а не советником депутата или представителя исполнительной власти. В политику погружаться не стоит, можно и не выплыть. Владимир Маяковский, например, стал певцом нового политического строя - и запутался в штанах собственного гения. До того, как стал «глашатаем революции», он писал пронзительные стихи, неожиданные по форме и силе характера, но когда стал зарифмовывать партийные программы, мощь осталась, а душа заблудилась и высохла, доведя его до пули в висок. - В Чечне судьба тоже могла довести тебя до пули в висок? - Это совсем другое дело, я выполнял свой служебный долг. Я поехал на Кавказ, чтобы война затронула как можно меньше россиян, даже, чтобы ее не было вообще на территории нашей страны. Пули я не искал, а, наоборот, старался ее избежать. Расскажу такой случай. Машина нашей оперативной группы была обстреляна. Тяжелое ранение получил старший уполномоченный уголовного розыска УВД Княжпогостского района капитан милиции Григорий Рочев. Пуля, пройдя выше бронежилета, попала в шею, раздробила ключицу, зацепила легкое и застряла в лопатке. Вынимали ее со стороны спины, расковыряли лопатку, чтобы не вскрывать грудную клетку. Он долгое время лечился в госпитале «Северный» в Грозном, потом был переведен на реабилитацию в Москву. Сейчас проходит лечение у нас. Я об этом так подробно рассказываю, потому что он сидел на моем кресле в моем уазике, на котором я объездил всю Чечню, выезжал в Ингушетию, Дагестан, Кабардино-Балкарию. В тот день мы поменялись машинами, мне необходимо было ехать за посылками и письмами, которые пришли нашим ребятам от родных, в Моздок, и я пересел на уазик побольше - на «буханку». Эта пуля, скорее всего, предназначалась мне. Когда я узнал о ранении Гриши Рочева, то перекрестился и поблагодарил ангела-хранителя. И почти всю командировку я ездил на уазике с пробоиной, в которую дул ветер. Думал, что это могло произойти со мной. - В такие минуты, наверное, душа естественно приходит к Богу? - Я человек верующий, православный, хотя в храме, на литургии бываю редко. Начальником нашей оперативной группы в Чечне был полковник Эльдар Зульфарович Махмудов. Он православный человек, по собственной инициативе привез, решив вопрос с коммерческими структурами, в станицу Горячеисточненскую, где мы дислоцировались, сруб, из него мы построили часовню. Благодаря Сыктывкарской и Воркутинской епархии был доставлен иконостас. Местный батюшка из Ингушетии помог нам его расположить, освятил начало стройки. Обещал приехать к нам на Пасху, но не получилось. На Светлое Христово Воскресение мы собрали личный состав в столовой, в единственном зале, где могли уместиться сотрудники опергруппы, не задействованные на службе и в спецоперациях. Союз ветеранов Афганистана перед нашей поездкой выпустил молитвослов для российских воинов. Из него мы стали читать молитвы. Перед тем, как это началось, многие в курилке даже хихикали. Вот еще чего там замполит придумал – очередную ерунду, занятия-то надоели, а тут еще молитвы читать. Но с первыми словами молитвы, которые я прочитал, совершенно затихли, прекратились всякие смешки - все слушали, очень интересно было наблюдать за ребятами. Всякая бравада куда-то исчезла, и они выходили из столовского зала, пропахшего горелой кашей, просветленными. Никто даже не закурил. Тихо разошлись - будто на них что-то снизошло. Надеюсь, что, может, благодаря этим молитвам длань Господня над нами распростерлась - и, может, кто-то пулю не получил, а кто-то на мине не подорвался. - Много ли в Чечне православных? По переписи населения 1989 года русских в Грозном насчитывалось 210 тысяч, а чеченцев лишь 121 тысяча. Сколько сейчас православных храмов в этой южной республике? - Не обладаю данными последней переписи. Я очень много ездил по Чечне, был в разных районах, лично ни одного русского человека, где-либо живущего непосредственно в Чечне, не встретил. Только в Грозном есть небольшой храм, такой же, как у нас в Кирулях, открывается он периодически, в основном по праздникам. Батюшка приезжает из Ингушетии совершать службы, требы, таинства. Рядом, метрах в трехстах от храма, строится самая большая во всем мусульманском мире мечеть. - В твоем новом романе «Смерть ночного волка», который я прочитал в рукописи, предотвращается теракт в Сыктывкаре. Насколько велика опасность таких событий в действительности? - Мне хотелось обострить тему ненормального явления - терроризма. Он может проявиться где угодно, например, в такой спокойной республике, как наша. Никто не застрахован. Больнее всегда там, где не ожидаешь. - Ты назвал нашу республику спокойной. Никаких национальных проблем у нас нет? - Недавно Глава РК Владимир Торлопов принял решение о создании Министерства по национальной политике. Думаю, что это определенная гарантия того, что все наши проблемы будут решаться в мирном русле. Отдельное ведомство займется национальными вопросами, и, надеюсь, никаких межэтнических распрей не возникнет. - Проблема с писателем Юрием Екишевым – это исключение? - Любого человека, который вступает в противоречие с законодательством, ожидает наказание. Нужно ли было так строго осуждать Екишева, как осудили? Я не знаю. Знаю, что закон суров, поэтому он и закон. Но, мне кажется, писатель должен писать, его инструмент борьбы за справедливость - перо, а не «булыжник пролетариата». Может быть, «политические закидоны» Юрия Екишева - это всего лишь попытка привлечь к себе как к творческой личности внимание, не более того. Другое дело, что подобные Лимонову «дядьки» могут привести доверчивую студенческую молодежь на скамью подсудимых, а это, на мой взгляд, писателю не дозволено. - Поездка в Чечню дала тебе творческий толчок. Ты советуешь съездить туда всем литераторам? - В мирной жизни достаточно событий и тем. Когда я вернулся из командировки в Сыктывкар, то с радостью отметил, что литературная жизнь нашего города проходит очень активно - издаются книги, проводятся презентации, вечера поэзии и так далее. Это еще раз подтверждает, что в нашей республике одна из самых сильных писательских организаций России. Может быть, для моего творчества и важен подобный «экстрим». Подборку моих стихов, написанных в Чечне, взяли в литературный альманах Министерства обороны «Я еще не вернулся с войны…», об издании романа ведутся переговоры с московским издательством «Эксмо», у меня в голове целая серия повестей и романов о похождениях бравого полковника Павелецкого… Однако ездить в «горячие точки» не советую, для этого необходимо элементарное владение огнестрельным оружием и обостренное чувство самосохранения.
| комментарии посетителей (всего: 1) |
| добавить комментарий |
|
