Культура  |
Драматург Любовь Терентьева: "Зритель сейчас ест все"
Фото Николая АНТОНОВСКОГО |
Накануне премьеры мелодрамы «Птичка», которая состоится сегодня, драматург Любовь Терентьева рассказала МС, чего ей стоит заниматься литературой. Писательница призналась, что хочет сама продюсировать собственные произведения. Драматург также ответила на вопросы о своей работе в Министерстве культуры и оценила уровень политизированности театра.
- В сегодняшних рыночных условиях нужно быть не только писателем, но и продюсером?
- Не уверена. Это не то, чтобы мешает, но есть люди, которые сделают это гораздо лучше, чем я. Мне кажется, что специализация важнее. И нужнее. Сейчас есть хорошо говорящие, хорошо продающие, умеющие продать люди. Собственный пиар я, пожалуй, устроить не смогу. Но попробовать этим заняться хочу. Мне интересно овладеть этой профессией.
- Интересно, или жизнь заставляет продвигать свои произведения?
- Что значит «продвигать»? Я же не буду проводить широкие кампании. Просто пройдусь по режиссерам, которые меня ставили, с которыми у меня остались какие-то связи и хорошие воспоминания. Может быть, у меня ничего не получится. Но жизнь - она для чего? Чтобы пробовать.
- А в управленцы пойти не хотите? В 98-м году вы уже работали в должности замминистра культуры Республики Коми, а потом ушли. Не сработались с чиновниками?
- Просто мне стало неинтересно. На тот момент я как бы выработала ресурс. Я была очень молодой и не думаю, что все, кому только за 30, готовы заниматься серьезной административной деятельностью. Ну не все. Думаю, я как раз из тех, кто посмотрел, полюбопытствовал. Сейчас на какие-то вещи смотрю иначе. Теперь я знаю, за какой конец взяться, за какую ниточку нужно дернуть, чтобы дело пошло. Но другой вопрос в том, что во мне могут и не нуждаться.
- Политика, понятное дело, входит в жизнь. И в театр тоже? Или театр должен быть аполитичным?
- Мы с вами говорим о формировании определенного художественного образа, который выдвигается на житейский уровень?
- Да, того самого национального героя, которого никак не могут найти.
- Вот в советские времена был популярен образ милиционера, еще кого-то. Сейчас же дело не в профессии. Если человек чувствует, что кому-то нужен он, и то, что он делает, если человек не чувствует себя выброшенным и лишним, значит, он будет на своем месте. Нельзя, конечно, назвать его национальным или просто героем. Герой - в сознании многих людей это тот, кто что-то преодолевает, совершает подвиги. Сейчас жить и выживать для 80% жителей страны - это подвиг. Мне кажется, что если литература и кинематограф будут честно показывать людей, которые выживают, но при этом не теряют себя, то они и будут нашими национальными героями. Проблема в том, что государство постоянно формирует целые пласты «лишних» людей.
- Сегодня работники культуры - это «лишние» люди?
- Я думаю, да, хотя какие-то подвижки уже намечаются. И президент, и премьер-министр уже говорят о том, что с культурой что-то надо делать, что нужно нарисовать перспективу ее развития… Но пока это остается только на словах. У нас вообще любят поговорить, а хотелось бы побольше конкретных действий. Дело ведь не в отчетных цифрах, когда нам рассказывают о достижениях экономики. Если какие-то вливания нужны, то это должны быть инвестиции совершенно другого порядка. Надо вообще все с ног на голову повернуть и начать с культуры. Экономика должна обслуживать культуру, причем в широком смысле слова: культуру поведения, культуру образования, телевидения и так далее.
- Ваши герои со сцены такие же мысли несут зрителю?
- Понимаете, они не такие казенные, как я. Когда я говорю на серьезные темы, я вынуждена переходить на казенный язык. А мои герои не могут постоянно что-то обсуждать, как, например, у Горького, у которого все пьесы - это пьесы-идеи. Своим персонажам я доверяю какие-то дорогие собственные мысли, но я растворяю их в быту, чтобы это не было прямолинейно или нарочито. А то зритель может устать, а мы должны уважать его. Хотя сегодня и драматурги, и режиссеры по-разному его увлекают. Мне, например, очень не нравится, что некоторые из них позволяют себе ненормативную лексику, какие-то ситуации на грани пошлости. Для меня это недопустимо, но на вкус и цвет, как говорится, товарища нет. Зритель у нас сейчас ест все.
- Вы хотите сказать, что это самое «пипл схавает» в театре тоже есть?
- Идет обоюдный процесс. Драматурги и режиссеры думают, что зритель опустился, и поэтому ему надо показать что попроще. Зритель, в свою очередь, идет в театр, чтобы возвыситься, а ему показывают какую-то низость. Меняются ориентиры, у неискушенного зрителя создается впечатление, что это и есть искусство. Особенно тяжело приходится подрастающему поколению, у которого нет культуры походов в театр.
- Постановка режиссера всегда совпадает с вашим видением вашего же произведения на сцене?
- Так не бывает. Этого не может быть, в принципе, потому что нет двух одинаковых людей. Признаюсь, я очень переживаю по этому поводу, но дело нужно предоставить профессионалам.
- У вас была возможность самой поставить свою пьесу, выступить в роли режиссера?
- Это совершенно другое, и я бы не взялась за режиссуру. У меня один раз была возможность сыграть в своем спектакле. Это было в Омске, в академическом театре драмы. А режиссировать - нет, мне никто не предлагал, да я бы и не смогла. Это совершенно другая профессия, она требует иного мышления.
- Если на каждую постановку спектакля по вашему произведению вы тратите столько нервов, то стоит ли оно того?
- Я - драматург, я пишу для сцены. Как это не стоит!? Это такая сладкая каторга. Ну взялся за гуж, так не говори, что не дюж. Ну пиши прозу тогда, пиши стихи. Такое творчество менее болезненно.
Беседовала Татьяна БОРИЧЕВСКАЯ
| добавить комментарий |
|
